Рассказы из вороньего гнёздышка.

Ничего не буду делать летом. Буду в потолок плевать)

Судя по мечтам, мой потолок к сентябрю должен быть полностью заплёван.
Наступает летняя пора.
Я совсем ничего не буду делать, говорю я себе в июне. Ну разве укропчика молодого посушу. Куда ж в зиму без изумрудной домашней зелени.
Укропчик подрос, цепляется за платье - ну ты что расселась-расходилась? Пора меня заготавливать. И петрушка вон выглядывает. И лучок, и чесночные стрелки..
Понеслось)
Очнусь в сентябре, руки повисли безжизненно, лапы вытянуты..
Банок пустых больше нет.. Сил тоже
А ведь хотела всего-навсего укропчику посушить)

В далёкие советские годы случай свёл меня с дамой почтенных лет, выгуливавшей на специальном поводке снежно-белую царственную кошку с простым именем Снежка. У меня был лишний билетик в БДТ на "Холстомера" с гениальным Евгением Лебедевым, и я с радостью пригласила приятную собеседницу в театр. Мы стали приятельствовать, и я не раз была приглашена к ней в гости. Дама была удивительным человеком, петербурженка в не первом поколении, утончённо-интеллегентная, с присущим коренным ленинградцам тех лет обаянием и благородством. Она мне рассказала историю о Кошке.
Ещё до войны в доме появился котёнок - белый лохматый Снежок, игривый и ласковый. Со временем выяснилось, что это всё-таки кошка, имя трансформировалось в Снежку. В войну Снежка была добытчицей, белая шерсть стала грязно-серой, с култунами на ввалившихся боках, на заплетающихся лапах приходила домой с мышью или крысой в зубах, падала у половичка, ждала свою порцию варева, быстро ела, отсыпалась и опять уходила на охоту. В один из чёрных дней моя приятельница прибежала домой навестить родных и подкормить - на заводе выдали паёк. Завернув за угол, остолбенела. Вместо дома огромная воронка... Под ноги кинулся грязный серый воющий комок. Кошка голосила так, как воют бабы в сёлах, получив похоронку.
Все последующие кошки были Снежками в память о той, преданной и верной, спасавшей своих хозяев от голода и оплакивавшей их смерть.

Апрельский холодный дождь сеял по-осеннему, мелко и нудно, холщовый мешок на спине набряк и уже не закрывал от небесной влаги, ноги в опорках разъезжались по раскисшей грязи. Василиса молча и упорно брела, думая по привычке о своём, о том, как сейчас на родной Неньке прилетают птицы. Тату прибивал колесо на дерево, его вскоре облюбовывали аисты. Аисты принесли семерых хлопцев, и, когда родители уже и не чаяли, девочку, последнюю и коханую, со сказочным именем Василиса...
Подул хиус, посыпала с неба злая колючая крупка, женщина прибавила ходу. Показалось село, тёмное и мрачное, кое-где брехали собаки, людей видно не было. Василиса подошла к церкви, перекрестилась, поклонилась. Оставив грязные опорки на крыльце, босиком зашла внутрь, в полумраке теплилась одна свеча у лика Богородицы. Рухнув на колени, женщина залилась слезами, шепча горе-обиды, жалуясь ей - единственной, кто мог услышать и дать силы. Давясь слезами, Василиса рассказывала Богородице, как арестовали-забрали мужа - работягу и опору - за то, что не принял новую власть, как потом отобрали всё и везли её с детишками в Сибирь в товарняке, как скот, как умирали один за другим дети, как доехало живыми всего трое - мал-мала меньше, что уже проели колечко венчальное золотое, зиму продержались, что есть больше нечего, на работу не берут – враги народа – сдохнете быстрее, что остался только крестик золотой, но продать его не может - крестильный он, последний оберег остался. Надоумь, Матушка пресвятая, что делать…
На шум вышел батюшка, дождался, когда прихожанка поднимется с колен, и после исповеди молча повёл в свой дом. Матушка-попадья без лишних расспросов достала с печки тёплые носки и катанки, налила горячего супа и отрезала хлеба. Василиса аккуратно хлебала горячее варево, а вот хлеб завернула в тряпицу - отнести детям.
Вернулся батюшка, неся в руках крестик - простой, на суровой нитке, надел на Василису, благословил, велел продать тот, родной-крестильный, дал завёрнутую в холстину большую краюху хлеба, сала, ягод сушёных и грибов.
Обратный путь был коротким - Василису подобрала редкая в этих краях машина, перевозившая скарб нового начальника лагерного пункта одного из отделений огромного ГУЛАГа. Начальник ехал в кузове, посадив в кабину к водителю свою жену с ребёнком, ещё не заматерел, не растерял человеческое - всю дорогу расспрашивал Василису, довёз до дома, велев прийти к нему через неделю, обещался помочь с работой.

Это была моя бабушка, светлая ей память. Она продала крестик, спасла от голодной смерти оставшихся в живых троих из десяти детей, среди которых был мой папа. Помог с работой и тот добрый человек, за которого бабушка до последних своих дней ежедневно клала поклоны.

Число "сорок" в русский язык пришло от названия обычного мешка. Мешка, в который входило ровно 40 соболиных шкур.

Соболя в мировой торговле были наособицу. Жаловали их и цари, и богачи заграничные, не скупились платить за них хорошую деньгу.

Атаман Ермак, пограбивший со своей бандой купцов на Волге, был отправлен за Урал - пусть со своими головорезами поставит "в стойло" воинственные сибирские племена, не дававшие покоя уральским промышленникам Строгановым.

Бились ермаковские ребята отважно, не забывая при этом разбойничать. Когда их хотели наказать за это - высыпали на пол из мешков соболей - вот сколько богатства за Уралом-то.

Смекнула Москва, что можно и самим дань собирать с местных. Теснили новые казацкие отряды воинственных кыргызов, строили крепости, беря под защиту местное население, ну и ясак никто не отменял)

Построен был Енисейск, но не было покоя с юга - постоянные набеги кыргызов разоряли пригород, сжигали пашни, убивали и уводили в полон людей.

В 1628 году атаман Андрей Дубенский со своими казаками двинулся в путь. Много мест пересмотрели накануне, но одно больше всех приглянулось. С юга горы, рядом холм высокий для обзора, речка впадает в Енисей, образуя стрелку, высокий берег имел плавные сходы для пристани судов.

Красные почвы обрывистого берега дали название острогу "Красный яр"

Местные племена качинцы, арины звали это место "высокий утёс красного цвета".

Прошли столетия, качинцы, арины, другие народности растворились в русских, оставив после себя названия; река Кача, поселок Арийск и множество других.

На холме - Караульной горе стоял дозор, просматривая внимательно окрестности, не давая врагам подойти скрытно и напасть на острог.

И сейчас эта гора любима горожанами и туристами - на известной всем десятирублёвой купюре изображена часовня Параскевы Пятницы, расположенной аккурат на макушке горы.

Уже не надо ехать-ходить по болотам, выбирая из мха круглые бусины-ягодки на тонюсенькой ножке.
Растёт в грядке.
Крупная, ненашенская..
А наша сибирская мельче, но вкуснее, кислая, после того, как морозец побьёт, послаще становится. Кисель ароматный, кисло-сладкий, красивого красного цвета, вкусныыый!
Прошусь у классной слёзно на субботу, она вредничает, не отпускает. И уже в пятницу перед отбоем бросает с барского плеча: "Можешь ехать. Чтобы в понедельник была!"
Слёзы высыхают и поселяется в детской душе радость - я поеду к крёстным помогать собирать клюкву. После занятий бегом на вокзал, на первом поезде еду до узловой станции, там ищу, кто едет по ветке - трудовой поезд уже ушёл, он идёт в обед, но мне везёт почти всегда - еду на товарняке на переходной площадке. Машинисты обещали на секунду остановиться на моей остановке. Звали к себе в кабину, но что там интересного, сидишь в машинном отделении, ничего не видишь.
Поезд вздрагивает, проверяет сцепку, пробегая волной по всему составу и плавно трогается. Проплывают вокзал, какие-то строения, кладбище паровозов. Паровозы плотно составлены в огороженном парке и ждут чего? Охраняет их сторож, но мы его не боимся и сигаем через забор. Там растут густо подосиновики. Тихо-тихо собираем, но сторож не промах и нас ловит, забирает грибы и выпроваживает в калитку.
Проплывают станции и полустанки, звенят шлагбаумы, строгие тётеньки показывают жёлтыми флажками безопасный путь. Подступает тайга прямо к насыпи, тёмно в глубине чащи, иногда мелькнёт рыже-бурый хвост лисы... или мне кажется, что мелькнул, что со мной лиса поздоровалась.
На моей станции поезд сбавляет ход, останавливается на секундочку, но мне хватит, чтобы спрыгнуть с подножки. Я машу благодарно машинистам, в ответ гудок и застучали колёса - поехал состав за деловой древесиной, которую валили заключённые в тайге.
Бегу к крёстным, а там меня и не ждали, не думали, что меня отпустят. БабАня радостно всплеснула руками и бегом к печке - кормить меня, дед улыбается в усы, даже неприступный Волчок едва шевельнул хвостом - это у него высшая форма приветствия) Крестный приходит с работы, завидя меня, разворачивается в магазин за гостинцами - покупает вкуснейший нежный зефир, крёстная уже бежит, обнимает-целует, достаёт обновку - подарок. Здесь мне рады...
Рано утром идём в лес. Крёстный на работу, баба дома, а мы с дедом, крёстной садимся на подводу - нас довезут сколько можно по лесной дороге, потом вечером встретят.
Туманно, сыро, холодок пробирает, а солнышко поднимается, туман прячется по распадкам, но и туда заглядывают проворные лучики.
Пару километров от дороги к клюквенному болоту идём пешком. Волчок по привычке растворился в лесу, но знаем, что он рядом. Всё завешано паутинками, пауки почище любой ткачихи неустанно плетут сети, ловят живность мелкую, наедают бока перед зимой. Долгой зимой..
Вот и болото. Кто-то густо рассыпал клюкву на мху, тонкие стебельки не видны и кажется, что рассыпали её щедро по всему болоту. Лежит она сверху ковром красная, тёмная, а внизу ещё белобочка немного. Ничего, дойдёт сама при хранении в ящике в кладовке.
Сухое болото, мох мягкий, ягода берётся быстро. Спроваживаем деда на костерок, мы и сами с крёстной управимся, дед уходит в лес на ручей. Наговоримся-нахохочемся, руки проворно берут ягодки, закидывая в берестяной короб, солнышко уже припекает, комаров нет, мы раздеваемся - жарко. Дед приносит ключевую воду, несколько рыбин - уже успел поймать, варит нехитрую ушицу.
В лесу любая еда вкусна, я как обычно угощаю Волчка хлебом. Берёт аккуратно, но всё так же не любит обниматься)
Споро идёт работа, вот уже большой короб полный, и поменьше, и корзина моя. Навьюченные, идём к дороге, по пути встречает возница, берёт у крёстной ношу, она мою корзинку и рюкзак с туеском полным, я остаток пути бегаю с Волчком в догоняшки по лесу.
Ой, что-то я расписалась, ударилась в воспоминания.
Это клюква виновата))

Есть у меня кастрюля 7 л. Подарок.

Когда в очередной раз мне собрались подарить что-то тайное, я вмешалась в ход заговорщеских событий и попросила не ломать голову, а купить мне простую кухонную кастрюлю. На полведра или больше. Взамен Летуалевского парфюмерного хлама.

Народ подобрал челюсти с пола, отряхнул их и вставил на место, раскинул сеть и выловил кастрюлю. Без пластмассовых ручек, с толстым дном, готовую варить на плите и запекать в духовке содержимое.

Десять месяцев в году кастрюля крепко спит, уютно устроившись в своей коробке на верхней полке в кладовке. Кастрюле снятся всякие помидоры-огурцы-перцы и прочие овощи, как она их ловко превращает во вкусные заготовки, жарит-парит-варит-стерилизует всякое огородное добро, что прилежно росло на грядках и ждало своего часа.

Час настал, кастрюля проснулась, быстренько выбралась из своей коробушки, засучила рукава и принялась за дело. Строго следит за рецептом, соединяя овощные миксы именно в то состояние, когда вместе с приготовленным проглатывается язык, а руки тянутся к добавке.

Сегодня язык проглатывался вместе с баклажанами по-херсонски. Голос разума заглушался наглухо, проба растянулась на полбулки хлеба, каким-то усилием воли мы очнулись и скорее по банкам закатали то, что осталось.

Кастрюля довольная и помытая строит планы на завтра.

Завтра повидло)

Кастрюля-заготовщица разошлась на полную мощь. Командует овощами, банками, крышками, мной командует!) Все радуются, особенно банки, надоело пустыми стоять, другое дело устроить смотрины, хвалясь друг перед другом разноцветьем вкусноты, яркими крышками и этикетками.
Все радуются, а я как мадам Изаура, толкусь вокруг этого всего, ещё и кастрюля меня подгоняет.
В саду какой-то бегемот трясёт яблоньку, пора собирать яблочки, пока бегемот вместе с ветром из неё душу не вытрясли. Падают яблочки, одно упадёт - другие за ним следом, любопытно, что там на земле. Только соберусь оборвать остатки - ветер тут как тут - пригонит дождь, и нескромный, а настоящий ливень, вот и попробуй, сунься - сразу вымочит насквозь.
Вчера ела остатки малины, буквально пару стаканов, последний малиновый привет в этом году. Ем налитые переспевшие душистые ягоды, а перед глазами радуга-дуга семицветка, убежал дождь за Саяны, да несколько дождинок оставил-растерял, солнышко тут как тут раскрасило последние капли.
Толстый цветной столб стоит прямо в поле, очерчивает небо, коромыслом висит и не уходит.
Перчик вырос крохотулька, и имя ему соответственное, Литл Эльф, но мал да удал, острый, из банок красиво выглядывает целыми плодиками.
Ночи холоднючие, огурцам уличные плети обрезали и дорастают они в закрытом огуречнике, дают понемногу остатки плодов на заготовки.
Крупные яркие звёзды хороводятся вокруг Полярной. Неяркая, неброская звездочка приколочена к северу, и кружат вокруг неё хороводом яркие красавцы. Выглядывают из-за горизонта сестрички Стожары, толпятся, тянут шеи - всем интересно посмотреть на красавицу Землю.
Пошла я, кастрюля минуты посидеть не даёт))

На небе есть красивое созвездие Кассиопея.
Выглядит оно как грудь женщины, но описывая его, стыдливо упоминают букву W, растянутую за ножки.
Подрабатывала я студенткой в театре - расклеивала афиши.
Расклеивала их я либо поздно вечером, либо ночью. Афиши были тяжёлые, ведёрко с клеем тоже нелёгкое.
Решила привлечь к этому делу знакомого парня. Чтобы как-то поддержать его интерес, я показывала ему созвездия и рассказывала о звёздах, легендах.
Как-то мне удавалось обходить Кассиопею, пока он не спросил - а что это за звёзды.
Краснея, заикаясь, я сказала, что это - Кассиопея. И тишина.
А главная звезда какая - Аль Садр - Шедар.
А по-русски?
Я зависла. Я не могла в те годы произнести парню - Грудь женщины.

Это целый ритуал - засолка капусты.
Потрудятся хозяюшки, зато потом всю зиму и весну семья с капустой. Щи-борщи, бигусы, пироги с капустой, винегрет без капусты не тот)
Нарубит бабуся топором мёрзлую в кадушке в кладовке, принесёт полную миску - горой. Капустка оттаивает, оседает, даёт сок. - Пей, доню, он здоровье даёт.
Кислый-кислый, но я послушно пью, мне надо быть здоровой.
Лучку в капусту бабуся покрошит, горсть клюквы, маслом духмяным польёт.
Масло то из самой Украины родственники передали с оказией. Бабушка его любит очень - оно пахнет родиной, детством...
Вот уже выкатили из духовки запечённую картошку - с капустой пир горой!
Я грызу хрусткие корочки хлеба, а мякиш бабушке вырезаю.

Но это будет потом. а пока надо посолить капусту.

Две большие кадки стоят посредине кухни.
Наготове клеёнки, приготовили лохмату - старые тёплые вещи.
В печке на углях калятся камни. Бабушка иногда открывает дверцу, проверяет - всё, хватит, накалились.
Камни лопатой вытаскивают и в бочку, сверху клеёнку, да не полностью, оставляют краешек - воду горячую заливать ковшом. Вода первого ковша бесится от жара камней, шипит,плюётся, паром шпарится. Бабушка в верхонках, а мне велено держаться подальше.
Куда там.. я в первых рядах зрителей.
Воды достаточно, закрыли клеёнкой, теперь и я помощница - кладу ровно лохмату, чтобы тепло не убежало напрасно, чтобы пар бочку распаривал.
Внутри бочки что-то недовольно шкворчит, а мне весело, смеюсь заливисто, да и бабуся улыбается - всё идёт по плану.
Распаренные бочки готовы.
В сенках горкой лежат кочаны. Бабуся их придирчиво осматривает - отбирает для голубцов. Те, кто не прошли строгий конкурс, отправляются на кухню, там уже готовы два стола, на кадку положили нож для шинковки. Нож вмонтирован в деревянную раму, острый, мне категорически нельзя к нему прикасаться.
И пошла работа! Взрослые режут-шинкуют капусту, шутят, смеются, потом поют на разные голоса, да так ладно, так красиво - заслушаешься. А мы с соседкой Томой грызём кочерыжки. Выносим на улицу - детвора всегда делится вкусным - кочерыжками, хлебом с вареньем.
Заквашенную капусту выкатывают в кладовку морозу на потеху, долго же он её пытается сковать, да не очень-то получается - солёная!
Но мороз сильнее, куда там с ним тягаться, минус 55 как ударит - всё замёрзнет, не только капуста.

Черная вскопанная земля усыпана золотыми монетками, которые каждую осень щедро раздаёт берёзка.
Ночью неслышно крадётся утренник, оставляя белые следы. Белые следы на кустах, поздних цветах, на траве и земле.
Утреннее недолгое солнышко покачает головой - не время, рано, лёгким взмахом сотрёт белую работу первого морозца да и нырнёт в тучи.
Тучи без строгого присмотра потихоньку сорят снежинками-крупинками, снег ложится и сразу тает, пряча хулиганство туч.
Две сороки зацепились языками, сидят, качаются на ветках и стрекочут без умолку. Пока все новости не пересказали - не улетели)
На соседнем кедре упала последняя шишка, а может кто сорвал - охотников до орех много. Запасихи-белки шныряют, вот они-то не пропустят)
Последние дела завершаются, скоро переезд, и потянутся снежно-морозные дни на полгода.

Бывает, накроет тоскою и хочется плакать навзрыд.
Приходит душа шерстяная, о чём-то своём говорит.
Зароешься в пузо мурчащее, расскажешь, как сложно жить,
И кошка мягкими лапками камень снимет с души…©

Коты-красавцы.
Ведь сотворила природа такое чудо тёплое) В основном пушистое, а иногда и лысиков)
Тётушкин кот Мурзик сидел на деревянном столбике возле калитки и ждал меня из школы.
Я уже тогда была ветреной девочкой), и после школы не бежала домой, а на горку, где до посинения в прямом смысле катались раз сто или больше кучей малой. Замёрзнув так, что ресницы слипались от инея, бежали домой, а навстречу мне кот.
Муська безошибочно узнавал, сколько у меня уроков и во сколько я должна прийти. Садился на столбик и ждал, по очереди поджимая замерзающие лапки. Увидев меня, бежал навстречу, жалуясь, как он замёрз, а я, негодница, домой не торопилась.
Уже потом, когда я училась в интернате, встречал меня в субботу после занятий на станции.
Тётушке дали новую квартиру, она переехала, а я уехала в другой город учиться. Муська упорно не пошёл в новое жильё, хотя его ловили и приносили много раз. Соседи подкармливали, он скитался, но пойманный, находил лазейку и сбегал в приоткрытую форточку или сигал в дверь и бегом на старую улицу.
Так и пропал(

Обед в садике был проглочен в мгновение, я села на стульчик в коридоре напротив входных дверей.
Сегодня я не сплю в тихий час. Я жду папу.
Мы идем в Детский мир.
Детский мир - это самый главный магазин. Непонятно, зачем так много других магазинов? Их можно закрыть и вместо всяких тканей и прочего продавать игрушки.
Ну можно ещё оставить магазин с карандашами и красками.
Папа не задержался и мы, обнявшись, пробираемся сквозь сугробы - сократили путь, называется)
На пути кафе, как же пройти мимо, когда там к горячему какао дают посыпанные сладким снегом кексы с изюмом?
Купеческий особняк с толстыми стенами, высокими дверьми и маленькими оконцами выглядел как дворец.
Во дворце жили царевны. Они целыми днями играли в игрушки и продавали их детям.
Царевна в кокошнике улыбнулась нам и стала складывать ёлочные игрушки в большие серые пакеты. Шары, зайцы, Чиполлино, рыбка, яблочки, бусы и много всякого, без которого Новый год не наступит, исчезало в пакетах, чтобы потом появиться и засверкать на ёлке.

Прошли годы, и остатки от тех игрушек появляются на моей ёлочке, напоминая то время, когда царевны жили в Детском мире, а самый-пресамый настоящий Дед Мороз приносил такие вкусные подарки.

Дождь. Мягкий, заботливый. Тихонько поливает картошку, грядки, иссохшие кусты, деревья. Низкие тучи неслышно подкрались, посмотрели вниз: "Батюшки-светы, как всё высохло!" и давали носить лейки и бережно поливать каждый уголок. Повисли и не уходят.

Висите, поильцы, давно дождя не было.

Мокрые воробьи сидят на проводе и поглядывают на теплицу - когда откроется. Там много вкусного можно поискать, но моторчик строго следит за температурой и не спешит распахивать двери помидорной квартиры в холодноватые плюс 12.

Редиска торопится нарастить бока - скоро её выселят из огуречника подрастающие огурцы, да ей и самой надоело смотреть сквозь размытые карбонатные окна на свет Божий. В холода было здорово, тепло, а сейчас уже почти лето, хочется на волю, на грядку расти второй волной из крохотного семечка изящной круглышкой с копной зелёных волос.

Дождь нашёл в сундуке серый плащ и раскинул его от горизонта до горизонта. Серая мокрая масса колышется от неба до земли одинаковым  цветом, и лишь юные зелёные листочки, умытые, напившиеся, с благодарностью принимают весенний душ.
Земля пропиталась насквозь, лужи стоят на асфальте, в траве шлёпают лапками маленькие гусики с мамой-гусыней, соседская собака трусит по своим делам, остановится, отряхнётся, подняв веер брызг, спешит дальше по своим важным собачьим делам)
Вороны с сороками нахохлились, сидят на проводах и смотрят вниз. Голодные, злые. Вся еда попряталась от дождя))
Завтра уже не будет дождя, ну а сегодня банный день)

Там, где речка, речка Бирюса, ломая лёд, шумит-поёт на голоса..
Распевала страна в 60-х
На Бирюсу, на Ангару, где девчонки танцуют на палубе, в палаточный Братск ехала в 60-х молодёжь, как потом на БАМ ехали.
Прославили комсомольскими подвигами нашу сибирскую реку.
Много полезного стране сделали. Дорогие подарки подарили нынешним отдельным людям.

Почему две Бирюсы?
Так сложилось в нашей географии, что много одинаковых названий у населённых пунктов, у малых рек.
Одна Бирюса скромница - длина км 40, глубина до 1,5 м, ширина в устье не больше 10 м, впадает в Енисей возле Дивногорска. Облюбовало её нынешнее поколение, создав на её берегу территорию инициативной молодёжи "Тим-Бирюса".
Со второй рекой история будет интереснее.
Начинается ручеёк в Восточном Саяне.
Восточный Саян щедр на ручьи, речушки, реки - много их выпустил он в мир: красивых, сильных, чистых, стремительных.
Имя реке дали по уже сложившейся традиции - по имени племени бирюс, жившем на его берегах. Князёк племени Тупорок не был обойдём вниманием русских хитрованов - его именем назвали приток Бирюсы, со временем трансформировав в привычное русскому уху - Топорок.
И текла бы река Бирюсой до Ангары, но прибыли из столицы картографы. Как обычно, плотно покушали с немалыми возлияниями да по утру, помолясь, поплыли по реке вместе с проводником - эвенком. Проводник был хмур, угрюм и плохо говорил по-русски. Картографы старались прилежно делать своё дело - каждую речушку отмечали.
Не заметили, болезные, как на реке остров оказался на пути. Обогнули его по узкой протоке, всполошились приезжие, спрашивают: "Бирюса?", "Она, она," - говорит неспешно эвенк. Дальше Бирюса превратилась в Ону, а после слияния с Чуной - в Тасеева.
Когда начальство проверило - посмеялись да и оставили так, как написали наши путешественники. Не переделывать же уже готовую карту из-за какой-то мелочи)
Изобилует эта местность географическими названиями, окончание которых "шет" или "чет", что на русском языке будет "вода". Самое известное поселение - город Тайшет - холодная вода (река).
Тайга по берегам вплотную к воде. Мачты сосен, кедров, елей, очень немного лиственных - берёз, осин.
Не пройти-не пробраться, болота-гати на многие километры. Это всё было на руку староверам - ушли они из мира в недоступные места, да так и остались по сей день.
Нравы у староверов строгие. Для пришлых путников, случайно заглянувших в их владения, была даже отдельная кружка для воды - алюминиевая с привязанной за ручку тряпицей - с другой посудой не спутать. Стояла у колодца, никто её не трогал, чтобы не обмирщиться. Попили воды - вот вам Бог - а вот порог. Прощевайте, путники.
Дома у местных были с крепкими заплотами из тонкого кругляка, крыши хоз.построек тоже из кругляка, крыты тёсом - не пробраться волкам в длинные зимние ночи в хлев за добычей. Дворы глухие, крытые, зимой не переметает снегом. На ночь всё накрепко закрывают на засовы. И лишь одна маленькая ниша открытая - толкни крохотную дверцу - откроется. Там испокон веков оставляют еду беглому человеку и, бывает, какую-нибудь одёжку-обутку. В Сибири всегда беглых было много, жалели их, не являясь судьями за их преступления, видели в них только несчастных людей.
Много легенд-баек в тех краях. Одна - о дороге для царевича.
Приехал в Сибирь царевич знакомиться со своей землёй необъятной, выслуживались перед ним чиновники местные. Пробили-прорубили в тайге дорогу, узкую - на одну карету, ровную на многие вёрсты, как стрела. Чем-то полили (как говорили старики) или что ещё сделали - неясно, но ничего не растёт на той дороге. И не поверила бы, да сама её видела - далеко от населённых пунктов, поросшая невысокой травой и ни одного деревца).
Писать о нашей красавице с певучим названием можно много. Лучше побывать там, покачаться на ласковых волнах, пройти порожистые места с бывалыми, замереть от красоты и понять, что часть души осталась здесь, на этой быстрой реке в таёжных дебрях.

Новогодний стол без солёных груздей пустоват.
Меленькие, с пятачок-троячок теснятся они на тарелке, приправленные сметаной, ждут, когда же угостятся люди да похвалят их. И не просто похвалят, зажмурив глаза от удовольствия и причмокивая, а вспомнят, как собирали их осенью, какие приключения были.
Можно сколько угодно ходить по лесу и ничего не видеть.
Грибы - они лучше всех лесных умеют играть в прятки.
Спрячьте нас - просили грузди у сосен
Ну что, спрячем ребят? Спрячем, спрячем, согласно замахали ветками деревья, густо посыпая грибы старыми хвоинками.
Под хвойным покрывальцем вольготно рослось грибам, да увлеклись они, и появились горбики на усыпанной хвоёй и листвой земле. Сдвинешь в сторону - вот они, голубчики. Беленькие, с подвёрнутой оборчатой шляпкой снизу, размер невелик - аккурат на засолку.
В субботу после бани садимся ужинать. Крёстный с дедом большие любители грибов, и я отдаю им свою порцию - не хочу, мол. Я ни за что не признаюсь, что тоже люблю эти хрусткие грибочки с домашней сметанкой. Я лучше поделюсь. Ведь крестный всё время меня угощает - конфетами, маармеладками, вафлями. По старой привычке он говорит, что зайчика встретил - он и передал гостинец. Но это не так. Я сколько раз встречала зайцев в тайге, и что вы себе думаете? Никто из них ничего мне не дарил, наоборот, косые улепётывали, смешно задирая задние лапы. Так что крёстный сам покупал гостинцы.
Наберёшь полный туес, завяжешь сверху платком, чтобы ненароком не просыпать грибы, и на спину его как рюкзак. Деда прицепил широкие вожжи - не давит, легко надеть и снять.
В руках корзина - по пути назад ещё пособираем. Вот и она полная, а грибы не заканчиваются) В ход пошёл запасной платок, и его мигом наполнили. Увлекательное дело - грибы собирать, не остановиться.
Дома баба перебирает и вымачивает грибы, а потом солит в банках. Грибы лежат плотно-плотно, ещё камушком сверху их придавят. В тесноте, да не в обиде. Так лучше просолятся.
А когда готовы - на стол их. Место им почётное - в центре стола. Каждый накладывает себе на тарелочку и с круглой картошечкой, посыпанной укропом.
Сбоку тулятся маринованные опята - но не то, совсем не то.
А грузди - цари, и припрятывает баба пару-тройку банок на новогодний стол.
Довольно улыбаются все домочадцы - угодила, ой как угодила, в праздник порадовала.

Вчера у весны был выпускной. Черёмухи, сливы нарядились в кипенно-белое, кто-то в розовом пришёл. Яблоньки не успели с нарядом, прикололи на зелёные платьица кое-где белые брошки-цветочки.
Берёзка обвесилась серёжками - и те примерит, и эти - никак не выберет. Новорожденные клейкие листочки разглядывают мир, хороводятся на празднике.
Синие брызги пролесок и мускарей, строгие белянки пушкинии, из дальнего угла машет розовый бадан - все торопятся не пропустить праздник.
Басистый хор шмелей занял свои места в жимолости, лучики солнца пробежались с проверкой - все готовы!
Начинаем праздновать!

Самая первая вещь, которую надо безжалостно изгнать из дома - это весы. Но не все. Только напольные.

Во-первых, постоянно врут. Причём в большую сторону.Особенно изощрённо их враньё активизируется в конце зимы и в начале весны.

Во-вторых, портят настроение. Вот ты вся такая бабочка мысленно порхала, и тут аккуратно становишься на краешек весов, а они - бабам! как будто бомба на них упала из стратосферы. Стрелка рванула куда-то вправо и там осталась навечно, и ничем её не выманишь на деления слева. Даже у самого стойкого человека настроение падает в ноль. Или в минус.

В третьих, весы не дают бросить курить. Только ты задумаешь вести здоровый образ жизни, весы тут как тут. Они нещадно показывает всеми цифрами то, что зря ты выбросила сигареты в мусоропровод, ох. зря..

В четвёртых, стоя под диваном в гостиной, они чётко знают содержимое холодильника. Как и когда оно убывает. Даже холодильник иногда забывает, что там в недрах за подкладку завалилось? А весы знают. В прошлой жизни были учениками Нострадамуса, не иначе)

Это я ещё не всё написала о коварной сущности весов.

Ещё зеркало чудит.. Но с ним можно договориться - встать боком, например. Или надеть корсетик - сразу найдётся потерянная талия.

Сегодня кухня пахнет детством.

Варится смородина.

Я съела два солидных кусины хлеба с вареньем и с чаем горячим. Ароматно, вкусно)

Чай с мелиссой, что может быть лучше в прохладный вечерок.

Вот уже и сумерки прочно поселились в саду, лампа уютно нарисовала круг на скатерти, я закуталась в платок, а пальцы согреваются горячей кружкой.

Тихо-тихо, по Енисею слышны уключины чьей-то лодки и опять тишина. Луна спит в тучах, уютно устроившись в перинках и нырнув с головой в пушистые одеялки. А мы сидим и сидим, уже выпили чайник, навспоминались-нахохотались.

А всего-то надо было собрать ягоду и поставить её вариться.

Это когда-то главное и доступное всем лакомство теперь вытеснили другие вкусности, щедро предлагаемые магазинами и так же щедро сдобренные различными Е-добавкими.

А помните, в нашем ещё советском детстве мы отрезали корочку свежего хрустящего хлеба, густо намазывали её вареньем и гордо выходили на улицу.
- Дай откусить, дай откусить, - слышалось со всех сторон. Общими усилиями хлеб мгновенно съедался, и бежали мы, на ходу облизывая сладкие пальцы, играть дальше. И не болели же ничем от такой антисанитарии))
А открытые пироги во весь противень, с косичкой по бортам и сеткой внутри. Между сеточкой из теста раскладывали варенье, самое вкусное - чёрносмородиновое, душистое, с лёгкой кислинкой. Чаёвничали с пирогом в субботний вечер, выпивая за разговорами по две-три кружки чая с мелиссой. Вечерние сумерки уступали место ночи, лампа на террасе очерчивала уютный тёплый круг, с реки тянуло свежестью и мы, кутаясь в платки, снова ставили чайник и никак не хотели расходиться)

Хороший кусок густой тайги вокруг быстрой речушки оставили строители, комсомольцы расширили русло, построили дамбу и возникло озеро с романтическим названием Голубое. Тайгу бережно хранили, застраивая зданиями, прокладывая дорожки. Густые сосны вплотную подходят к лавочкам, засыпая асфальт рыжими хвоинками.
На деревьях беличье царство. Люди построили много разных кормушек, но рыжие попрошайки лезут на руки, выискивая в ладонях припрятанные вкусняшки. Никого не боятся, и особо смелые лезут лапками в карман или в сумочку. И не зря. В сумочке пакетик с грецкими орешками, заботливо расшелушенными и поломанными помельче.
Рыжий бельчонок с забавными кисточками на ушках недовольно цокал, видя как я достаю из пакетика по одному кусочку угощения. Тогда я насыпала ему горку, и этот жадюга почти всё запихал себе в рот. То, что не входило, толкал отчаянно, но увы... Мест не было. Молнией метнулся куда-то ввысь и уже через секунды был снова здесь - важное дело заготовки орехов не требовало промедления.
Когда пакет опустел, были проверены карманы, у мужа разгибал пальцы, проверяя, вдруг что-нибудь припрятали. Убедившись, что посетители обобраны до нитки, бельчонок сел на дорожку напротив лавочки и стрекотал, громко выражая недовольство жадностью людей. Могли бы и побольше принести.

Лето где-то блукало по разным краям, оставляя наш сибирский околоток на потом, спохватилось и пришло. Бабье. Тепла нет - всё тепло растранжирило лето, выжаривая Европу и наш центральный регион. Наскребло чуть-чуть тёплышка, выгнало тучи прочь, и виновато раскрашивает листья в красные и жёлтые тона.

Мелкая монтбреция расцвела, в обнимку с ромашками заняла всю клумбочку, украшая этот уголок сада. Пустые грядки накрыты чёрным лутрасилом - облом для рытья котами - колосятся по краям мокрецом. Изумрудный мокрец везде пролезет, микроскопическая щелка - и вот он - здрасте) Отодвинет лутрасил, раскинет свои стебли поверх чёрного полотна - ну а чо, посмотрите, красиво же)

Берёза рябенько машет ветками - зелень вперемежку с желтизной, ветерок встряхивает этот цветной половичок, проверяя на прочность листья. Крепко держатся, ветер огорчённо летит дальше, неинтересно, так хотелось поиграть оторванными листочками, подбрасывая их вверх и любуясь парашютным приземлением.

На рябину бандитский налёт. Дрозды, поев всё, что было не укрыто, прилетали на рябину, проверяли степень спелость тяжёлых гроздьев. Дождались и организованными бандитскими формированиями поедают ягоду, гомоня и пихаясь, можно подумать, другая гроздь вкуснее)

Ешьте.. зима долгая.

Свиристелям ничего не достанется, но что поделать - кто первый встал - того и тапки ягоды.

Август.
Толстая любопытная Луна ночами внимательно высматривает, что же вкусненького там растёт, что приготовят и чем будут угощаться зимой эти неугомонные труженики люди?
А август не смотрит, а подгоняет: огурцы, это вам не июнь чтобы раскачиваться, банки без вас уже заскучали. Ягодные кусты опустошаются, варенье пыхтит-варится, ягодка к ягодке, полное вкусноты и витаминок под завязку. Тазы-кастрюли только и успевают варить-разливать по банкам и снова варить.
У августа не посидишь без дела.
Лук и чеснок, гордо похвалясь размером, лежат на ветерке, лук сушит верхние чешуйки и красит в красивый золотистый цвет.
Капуста белобочка ранняя и пушистая пекинская уже отметились в пирожках, бигусах-голубцах, а вот на заготовки другая капустка растёт, поздняя, ей ещё расти и расти, кочаны тяжёлые в полпуда наливать.
Настоящие цари в моем саду - это помидоры. Уже несколько хулиганов зелёными обломали ветки и с гулом хряпнулись на землю. Не хотели расти как люди велели - лежите в тёмном ящике. Остальные висят, крепко держатся), красуются, выглядывают из-под листьев верхние, а те, что внизу, украшают теплицу красивым хороводом крупных кистей, в которых тесно плодам; ничего, скоро и вас соберу.
Ночи холодные стали, с Енисея воглым холодком несёт. Как солнышко сядет, всё, тепло убегает, я накидываю платок и не спешу домой. Ещё насижусь дома за зиму бесконечную.
Консервный заводик начинает набирать обороты, кастрюля заготовщица перекочевала из кладовки на кухню и наготове, как только, так сразу приступить без устали варить-жарить-парить) Лето-припасиха, зима - подбериха, кастрюля это знает твёрдо.
Первая картошечка отметилась на тарелочке с укропными зелёными веснушками, с юркими хрусткими огурчиками малосольными. Вкусно..
Кто-то (знать бы кто)) трясёт ночами деревья, гулко падают лишние яболочки, груши крепко держатся и не поддаются хитровану)
Красивый вкусный август целует-обнимает цветы, чтобы старательно и пышно росли в его владениях. Те и рады стараться и яркими крупными пятнами красуется мой сад-огород, ослепительно красатея в последние три недели лета.
Три недели... не спеши, август)

А сегодня было так тепло и уютно на улице.

С утра брызнул нетерпеливый дождик да и убежал восвояси.

Толстые пушистые облака не прошли кастинг на балерин, но не огорчились, надели свои пачки и крутили свои фуэте на фоне хрустальной голубизны неба.

Иногда выглядывало солнышко, лучики быстро-быстро согревали растения, зажигали фонарики-листочки на деревьях и кустах.

Осень придирчиво приняла малярную работу у бабьего лета, поцокала языком - хорошо! Идеально разгладила озеро - смотритесь, красавицы, любуйтесь нарядами!

Зелёные ёлки и сосны не хотят менять свой наряд - ну и не надо, тёмные густые полосы на Атамановской хребте Восточного Саяна перемежают берёзово-осиновые ситцевые яркие платки.

Ещё чуть-чуть и всё, оборвёт, соберёт в сырые комья, устыдится и закроет белым-белым..

А пока надо надышаться золотой красой осени.